Свое время - Страница 31

А вот и эквонакопитель плебс-квартала. Заштрихованный квадрат, безликий и серый, где-то на периферии эквосхемы, я никогда не вывожу его на экран, потому что мне это неприятно, да что там — физически больно. Видеть, как они исчезают в нем, в бездонном и ненасытном колодце, мои маленькие, крутобокие, живые.

Старческая сентиментальность. Это просто соцвыплата, благотворительный эквопоток. Чтоб они не передохли там с голоду, потомки тех идиотов, что пошли за тобой, Женька Крамер.

Внимание!

Я готов даже ускориться, чтобы рассмотреть получше, но, черт бы побрал возрастную инерцию и хронозамедленные настройки техники, не успеваю. Зато успеваю увидеть, что за миг перед тем, как исчезнуть в серой дыре накопителя, синяя искорка вдруг резво виляет куда-то вбок.

Дальше можно не смотреть. Сонный режим и Паютку на экран.

Значит, они были правы. Так оно и есть: на входе в плебс-квартал кто-то расщепляет эквопоток. И что самое неприятное, не уводит ручейком назад в систему (подобных мелких жуликов мне не единожды доводилось хватать за руку), а уже расщепленным ведет в эквонакопитель. Из чего следует, что серый квадрат уже не представляет собой монолитный отстойник энергетических средств, каковым мы, эквокоординаторы, привыкли его считать.

А черт знает что собой представляет.

На чем мы остановились, Женька?.. Почему мы, почему лично я боюсь плебс-квартала?

Потому что ничего толком о нем не знаю. Но, исходя из имеющейся информации, могу кое-что реконструировать и предположить. И полученная в результате картина не располагает к мало-мальски положительным эмоциям.

Они существуют на наши дотации, не пытаясь ничего предложить взамен, то есть с высокой вероятностью вообще ничего не производят. Они не заняты никаким полезным трудом: необходимости в этом нет, а реальными сверхценностями любого коллективного сообщества, о чем ты деликатно умалчивал, Крамер, являются безделье и лень. Но чем-то же они, плебс, должны заниматься! Индустрии развлечений у них, скорее всего, тоже нет — для этого необходим некий творческий потенциал, и взяться ему неоткуда. Что остается? Правильно. Секс.

В общем времени, в общем пространстве осуществить данный приятный процесс гораздо легче, нежели нам с необходимостью синхронизации, выхода в особые отсеки Всеобщего и прочих ритуальных танцев. (Спрашиваешь, откуда я, в моем возрасте, в курсе дела?.. врешь, настоящий Женька, скромник и, по-моему, девственник, ни за что такого бы не спросил.) И что из этого следует?

Что их уже много.

Те, кто уходили за Крамером, были жалкой горсткой, каплей в море, статистической погрешностью. Но с тех пор (а как прикажете обойтись без абсолютных хронокатегорий?) они размножались как кролики. А мы — наоборот.

Проследить хотя бы на примере моей, гм, если можно так выразиться, семьи. Мой сын родился еще… в общем, тогда все было совсем по-другому, и он не показатель, да и не хочется мне об этом сейчас говорить. Элизу они с тогдашней женой завели только потому, что я уже координировал миллионы и мог заложить резервное эквонакопление на ее будущий хронос; многие ли могли себе такое позволить? Игар же появился на свет в сытые, зажиточные времена, когда на фоне общей эквостабильности прокатилась сетевой волной мода на детей, на младенческие мордашки в окне коммуникации. Насколько мне известно, с тех пор эта мода больше не возвращалась. И никто не ностальгирует по ней.

Новые люди почти не рождаются, зато старые, хе-хе, почти не умирают. Это замечательно — равновесие, баланс. Если не сравнивать с плебс-кварталом, население которого растет в геометрической прогрессии. К их услугам огромные пространства, в сущности, все, что осталось за пределами хронопокрытия, наращивать площади которого дорого и нерентабельно. И насколько широко так называемый плебс там освоился и расселился, не знает никто.

Плебс-квартал — чистая условность. Его нет в сети — и потому как бы нет вообще. В самом начале, еще при Крамере, их, конечно, пытались отслеживать. По всей тогдашней периферии были понатыканы камеры, и специальный сетевой канал транслировал в реальном режиме экзотическую жизнь коллективных людей. Первое время это вызывало любопытство, все более сдержанное — ничего там, по большому счету, не происходило такого, ради чего стоило бы лишний раз синхронизироваться по Абсолютным часам, — и вскоре не интересовало уже никого. Канал прикрыли за отсутствием трафика… Или по другим причинам?

Нужно выяснить, работают ли еще эти камеры — и куда транслируют. В конце концов, службы хронобезопасности должны тщательно контролировать плебс-квартал. Скорее всего, это секретная информация — но она должна стать моей, поскольку речь идет о моих экво. Это раз. Во-вторых, насколько известно даже мне, эстетикой плебс-квартала увлекается одна из маргинальных молодежных субкультур, вполне вероятно, что они даже совершают туда реальные вылазки; да-да, мой непутевый правнук Игар был бы сейчас как нельзя кстати. Надо узнать у Лизки, дал ли он уже о себе знать: от нервов женщины обычно ускоряются сверх всякой меры, и пока я пил кофе, она вполне могла прожить недели две, если не больше.

Ага. У меня как раз коммуникация. Элиза?

Черный неопределяемый квадрат.

«Это Аластер Морли. Вы отследили эквопоток, господин Сун?»

«Доброе утро».

Хамов надо ставить на место. Жаль, что я не успел собрать нужную информацию до того, как нарисовался этот тип. Впрочем, неплохо уже то, что он, похоже, синхронизировал свои настройки по моим. В этот раз я не ускорюсь ни на секунду.